Bocian Records – bcRF, 2015
«Neo-Bechstein» – первый в мире электронный рояль, изобретенный нобелевским лауреатом, неожиданно химиком, Вальтером Германом Нернстом. По его замыслу, реализованному с помощью компании «Бехштейн» и концерна «Siemens», это должен был быть инструмент с очень тонкими струнами и небольшими молоточками, а также, в духе времени, способный служить радиоприемником и проигрывателем (сама по себе крутая идея – сейчас бы это был рояль с возможностью не только слушать на нем MP3, но и сразу же записывать в этот формат только что сыгранную музыку). Как и многие новаторские вещи, «Neo-Bechstein» не прижился, фурора не произвел и остался экзотикой, в память о которой в мире сохранилось всего несколько действующих экземпляров. До одного из них дошли руки и Рейнхольда Фридля, лидера авангардно-шумового оркестра «Zeitkratzer». Рейнхольд решил записать композицию с помощью препарированного инструмента, добившись от него настоящего оркестрового звучания (ну, каким его представляет себе человек, переигрывающий со своим коллективом оголтелый нойз). Для этого он пригласил специалиста по настройке инструментов, Дэвида Бальтцера, вместе с которым они разными способами принялись улучшать (или наоборот) звучание рояля: утяжеляли струны камнями и прочими предметами, заменяли молоточки на более тяжелые, вставляли между струн металлические пластины и пружины, короче, творческий и исследовательский порыв этих людей был ничем не ограничен. Затем был приглашен Сукандар Картадината, в задачи которого входила многоканальная запись полученных звуков, манипуляции с электроникой и микшерным пультом. В итоге, прослушав полученный результат, можно смело сказать, что с поставленной задачей авторы этого альбома справились: «Golden Quinces, Earthed For Spatialised Neo-Bechstein» звучит как запись целого оркестра, запись мощная, яростная и невероятно затягивающая. Неимоверно расползающееся пространство альбома наполнено гулкими вибрациями струн, ревом, шопотом и шорохом металла, который кажется живым, претерпевающим мучительные мутации; текстура все время меняется, сквозь воздушную зыбкость неуловимых мелодий несутся скрежещущие шумы и уходящие в пике высоких частот сигналы, тонущие в подвижной, нецикличной звуковой массе, которую, кажется, не только слух ощущает как нечто плотное и осязаемое, но и руки, полное ощущение, могут к ней прикоснуться. Здесь слышны скрипки, духовые и барабаны, их фантомы незримо присутствуют в паутине натянутых струн, создавая иллюзии и миражи, тут же разрушаемые стальными ударами и стонами. Одним словом, запись удалась на славу, есть чему удивиться и сторонникам академического авангарда и любителям электроакустики и шумовых экспериментов. Может быть, лучшая сольная работа Фридля на данный момент.